Время жить. Пенталогия (СИ) - Страница 117

117

— А зачем делать такой большой крюк?

— Нельзя напрямую, — серьезно объяснил парень. — Где-то возле Тамо сел корабль пришельцев, там не проедешь. А в Кодирне, говорили по радио, начинается безопасная дорога прямо к побережью. Вот мы и едем. Только что-то никак не можем доехать. Пришельцы мосты разбомбили, вот и приходится все время искать дорогу. У моего отца джип, вот он и ездит на разведку. Потом возвращается и ведет всех остальных.

— Постой, — сказал Собеско. — Значит, вы на побережье? А потом? В Гордану?

— В Гордану, — равнодушно подтвердил парень. — Или в Телларну. Отец говорит, это как получится.

— Вот как, — растерянно произнес Собеско.

Какая-то мысль мелькала в голове, но все время ускользала. Он попытался потереть пальцами виски, но наткнулся на повязку.

Паренек с соседней койки понял этот жест по-своему.

— Это вас в бою с пришельцами ранили?

— …Не знаю, — признался Собеско. Ему было не по себе. В голове царил полный хаос, мелькающие обрывки воспоминаний никак не хотели становиться по местам. — А почему ты так решил, может, это меня при бомбежке. Как тебя, наверное.

— Не-а, — покачал головой парень. — Не как меня. Я не раненый, я больной. Правда, глупо? А чего я спросил, так вы, пока без сознания были, все время говорили. Что-то вроде «Стреляй, скорее, он тебя сожжет» или Стину какому-то кричали, чтобы быстрее перезаряжал мухобойку. Вот я и подумал… Кстати, а что такое мухобойка?

— Стой! — с облегчением перебил его Собеско.

Он вспомнил. Да, они с Млиско ждали атаки пришельцев. А затем… Затем был снаряд! А потом кто-то — наверное, Урган — решил отправить его в Лешек как летчика. Или как раненого летчика?

Все вставало на свои места. Оставалось только проверить.

— Как я очутился у вас? И когда? — Он почему-то очень боялся, что пролежал в забытьи уже несколько суток.

— Да вчера днем вы появились. Точно, мы как раз мимо Нейсе проезжали. Принесли, помню, вас на носилках солдаты, а с ними были врач и полковник авиации…

Урган?

— Точно авиации? — спросил Собеско. — Ты не ошибся?

— Да что я, маленький? — возмутился парень. — У него на погонах был крылатый меч — значит, полковник авиации. Я же знаю. У пехотного полковника — скрещенные алебарды, а интенданта — бычья голова, а у танкиста — хвостатая звезда. Он еще попросил, чтобы с вами поосторожнее, у вас два ребра треснули. И контузия.

— Это я догадался, — усмехнулся Собеско. — Еще бы не догадаться, если грудь стягивает тугая повязка, а каждый вздох вызывает боль в правом боку. — А с полковником больше никого не было? Такого чернявого мужчины примерно моего возраста и очень загорелого?

— Не-а, — помотал головой парень. — Не было. А полковник сказал, вы были в Тороканских Воротах, и у вас даже орден есть. Правда? А то тут рядом со мной двое — так у них медали. Один горданец, у него нога сломана, вот ему все время и дают снотворное. А второй — баргандец, он сказал, что вас знает. Вас ведь зовут Кен Собеско, верно? А меня Чирр Чолль. Только не Чоллу и не Чолло, а именно Чолль. Это тороканская фамилия…

Кен Собеско рассеяно кивнул. Человек, лежащий над головой Чирра Чолля, повернулся лицом к проходу и открыл глаза. На этот раз капризная память не подвела.

— Дилер Даксель!

— Точно! Он самый. Вот ведь, как жизнь повернулась. А ведь я еще вчера вашему напарнику, Драйдену, жаловался, что уже, видать, не судьба встретиться и поблагодарить за то, что не бросили тогда в Макьелине…

— Как, и Драйден тут?! — удивился Собеско. — Вот уж, действительно…

— Ну, это долгая история, — сказал Даксель. — Хотите?

— Хочу. Только не слишком ли вас это напрягает, ночь ведь уже…

— Не уже, еще, — улыбнулся Даксель. — Ну и что? Вы спать хотите? И я — нет, днем выспался. Да и знаете, мне тут больше не с кем особенно и разговаривать. У Драйдена сломана лодыжка, он очень мучается на этих проселочных дорогах, вот его и держат все время на снотворном. Гранидского я не понимаю, а мой единственный переводчик — вот этот молодой человек — к сожалению, владеет баргандским только на уровне школьной программы… В общем, ладно. Итак, все началось с того, что я вашими трудами — спасибо — оказался в чужой стране без документов и практически без денег…

Рассказ был долгим и с подробностями.

— …Ну, и после всей этой эскапады, — закончил Даксель, — Мы снова оказались там же, откуда стартовали. То бишь, в акесской городской больнице.

— Говорят, вам медаль дали, — рассеяно сказал Собеско.

— А как же, дали, — Даксель вытащил из-под подушки Бронзовую Звезду — простую солдатскую медаль за отвагу на поле боя, выполненную в виде слегка выпуклой восьмилучевой звезды с круглым щитом и скрещенными алебардами в центре. — Хотя, конечно, заслужил ее, в основном, Драйден, это он танк подорвал. Я больше так, за компанию. Но мне эта медаль дорого обошлась, можно сказать, я из-за нее здесь и оказался.

У Собеско вдруг начала болеть голова, вернее, даже не болеть, а медленно кружиться. Он попытался остановить ее. Его молчание можно было при желании принять за вопрос, и Даксель продолжил.

— Я же после того, как все кончилось, точнее, это тогда казалось, что кончилось, наконец своих нашел. Оказалось, все живы, здоровы, даже дом наш в Макьелине цел остался. Мне бы домой сразу и рвануть, так нет, медаль хотелось получить, чтобы потом приехать, покрасоваться… Вот и получил. А на следующий день все началось по новой. Акес в первую же ночь бомбили, и очень жестоко, особенно, порт. В общем, вышло, что мне домой ехать опять как бы не на чем. А тут отец этого молодого человека (Даксель кивнул в сторону Чирра Чолля), который так и не довез нас тогда в Лешек, предложил добираться сухопутным путем. А из Лешека — в Гордану.

117