Время жить. Пенталогия (СИ) - Страница 399

399

— Присаживайтесь, Майдер, — Флокасс тоже заметил Билона. — Что, не сидится на одном месте?

— Не сидится, — Билон присел за столик, отодвинув в сторону наполовину полный стакан Флокасса с прозрачной жидкостью, от которой тянуло спиртом. — Что с вами? Раньше мне казалось, что всем напиткам на свете вы предпочитаете пиво.

— Мер-р-рзко! — рявкнул Флокасс, опрокинув в себя стакан. — Майдер, не притворяйся, будто ты ничего не понимаешь. Я двадцать три года в журналистике! Я лично писал всякую пургу, только чтобы поднять этот чертов тираж! Но я давно не встр-р-речался с таким пас-скудством!

— И вы тоже? — тяжело спросил Билон. — Но ведь ваш «Вестник» — влиятельная и независимая газета. Неужели ваше начальство так внезапно воспылало ненавистью к Движению?

— Не называйте мне это слово, — проворчал Флокасс, и Билон вдруг увидел, что он не так пьян, как хочет казаться. — Вы помните историю с «Ведомостями»?

— Нет, — покачал головой Билон. — А когда это было?

— Этим летом, через пару месяцев после выборов. Да, вы тогда сидели в этом, как его…

— Зерманде, — подсказал Билон.

— Да, Зерманде! «Ведомости» на выборах поставили не на того бойца. Они очень лихо топили Кирстена, тиснули про него несколько весьма правдоподобных историек, копали его связи с Союзом «Возрождение»… Сразу же после того как Кирстен встал у руля, у них начались неприятности с налоговой. А потом они как-то опубликовали интервью с каким-то депутатом, который назвал своих оппонентов по какому-то закону глубоко некомпетентными людьми… Эти «некомпетентные люди» оказались обидчивыми ребятами и подали на газету в суд иск о защите чести и достоинства… Все ожидали, что в худшем случае все ограничится штрафом в пару тысчонок, но суд удовлетворил иск полностью! На два с половиной миллиона! Газета разорилась, сейчас она уже давно не выходит, хотя раньше имела более полумиллиона подписчиков… Мексли Ронайс… Вы знаете Мексли Ронайса?

— Начальник пресс-службы президента?

— Он самый. Так вот, Мексли Ронайс и не скрывал, что это его рук дело. А пару недель назад нашего главного предупредили, чтобы он прекратил сочувственно относиться к Движению… После «Ведомостей» все знают, что эти парни способны исполнить свои угрозы…

— Но независимых газет много, — покачал головой Билон. — Они могут разорить одну или две, но им не хватит ни сил, ни времени, ни влияния на всех!

— Не хватит, — мрачно согласился Флокасс. — Но никто не хочет высовываться первым. Все боятся вызвать удар на себя. Это ведь бизнес, Билон, ничего личного!.. Стр-р-аха р-ради!.. А д-давайте, Майдер, закажем еще одну бутылку — на двоих!

— Давайте, — пожал плечами Билон. — Только чувствую я — ничего это не поможет…

Билон оказался прав. Посиделки с Флокассом, затянувшиеся за полночь, не принесли ему ничего, кроме головной боли наутро.

Шагая по давно знакомой дороге под моросящим холодным зимним дождем, он купил в киоске несколько газет и, зайдя в кафе, чтобы выпить утреннюю чашку скайры, жадно развернул свежий номер «Курьера».

И не удержался от сдавленного ругательства. Все его вчерашние ухищрения пропали даром. Редактор просто выбросил все те места, где Билон пытался намекнуть на истинное положение вещей и изложить позицию Движения. Кроме того, рядом со статьей, подписанной его именем, соседствовал обширный редакционный комментарий, в котором Движение обвинялось во всех мыслимых грехах. Все вместе это производило настолько отталкивающее впечатление, что Билон даже не нашел в себе силы дочитать колонку до конца. Брезгливо выбросив газету в урну, он закончил свой путь в мрачном молчании.

Преступление совершалось на его глазах — и при его посильном соучастии, и как ему противостоять, Билон не знал. А между тем, начинался уже последний день процесса.

Глава 66. Государственные интересы

«…Сенсацией завершился очередной день процесса по делу Корчера Джойвара. Шен Брагер, член национального конвента Движения за Демократию, признал, что руководство Движения втайне от рядовых членов организации разрабатывало планы насильственного захвата власти в Гордане. По некоторым сведениям, на состоявшемся вчера закрытом заседании суда была представлена информация о тайных закупках оружия так называемыми отрядами самообороны Движения, что косвенно подтверждает заявление Шена Брагера…».

Корчер Джойвар мелко и ехидно засмеялся и сделал еще один глоток ароматной скайры. Ему всегда было забавно смотреть в новостях сюжеты о самом себе. В такие минуты ему хотелось свысока подсказать телевизионщикам: «О чем вы тревожитесь? И к чему поднимать такой шум? Все сложится так, как давным-давно решено, и завершится так, как изначально предусмотрено…».

Впрочем, нет. Изначально предусматривалось совсем другое окончание. Но неделю назад ему сделали новое предложение, расширяющее его роль и дающее ему право — без всякого преувеличения — войти в историю.

Конечно, он согласился. Он запросил с них немало, но они были щедры, очень щедры, и теперь на его номерном счете в банке «Северо-восток» лежат уже не двести, а все триста тысяч брасов! Номерном, поскольку теперь ему точно придется поменять имя — ведь согласитесь, человеку, приговоренному, как бунтовщику, к смертной казни, будет сложно как ни в чем не бывало жить на свободе под собственной фамилией.

Джойвару не было жаль своего старого имени. Оно принадлежало неудачнику, а богатый и уважаемый человек, который через пару лет выйдет из ворот тюрьмы, будет зваться совсем по-другому…

399