Время жить. Пенталогия (СИ) - Страница 491

491

— Ой, не надо! — запротестовал Билон. — Мне кажется, что я лопну, если еще что-либо услышу о еде!

— Вам еще многому предстоит учиться, Майдер, — отеческим тоном заметил Кримел. — В наших краях едят помногу, особенно зимой. Кто сыт, тому холод не страшен. И когда я был так же молод, как сейчас вы, такой порции мне едва хватило бы, чтобы войти во вкус.

— Хари! — укоризненно заметила Стора. — Не все сразу. Помоги лучше молодому человеку устроиться…

— …Пока вы поживете у нас, — заявил Кримел, тащивший на плече одну из сумок Билона. — В той комнате на втором этаже жила наша младшая дочь… пока в позапрошлом году она не вышла замуж и не переехала в Авайри.

— У вас две дочери? — поинтересовался Билон.

— Да. Старшая на материке, учится на врача. Она заканчивает в будущем году. У нее есть жених, но она пишет, что уговорит его приехать сюда… Ну как, вам здесь нравится?

— Очень, — честно признался Билон.

Дом Кримелов изнутри казался как-то большим, чем снаружи. Он был весь заставлен потемневшей от времени старинной мебелью, но она здесь была полностью к месту, придавая комнатам некое очарование и ни с чем не сравнимый уют. В этом доме жили долго и счастливо, и эти светлые чувства словно пропитали старые стены.

— Через пару месяцев, когда вы освоитесь, мы подыщем для вас отдельный дом, — продолжал тем временем Кримел. — Впрочем, я думаю, с этим не стоит спешить.

— Да, не стоит, — словно во сне повторил Билон.

Только сейчас он внезапно осознал, что приехал в этой край надолго, а может быть, навсегда. Здесь все было таким новым, незнакомым, отличающимся от всего, с чем он сталкивался раньше, и Билон не был уверен, что ему, горожанину до мозга костей, понравится жить в продуваемой всеми ветрами морозной и жаркой открытой степи. В Зерманде он, по крайней мере, знал, что когда-нибудь вернется обратно, к привычной жизни. Здесь у него такой уверенности не было. Билон почувствовал, что теряет почву под ногами.

— Вы не сильно устали? — участливо спросил его Кримел.

— Что? Нет, не очень. Переноска тяжестей после обеда — это, пожалуй, самое то.

— Я бы не хотел оставлять сейчас вас одного, — жестко сказал Кримел. — Я понимаю, что вы были внезапно выдернуты из привычного вам мира и без предупреждения заброшены в совершенно иную жизнь, причем без права на возвращение — по крайней мере, пока. Мне кажется, в такой ситуации лучше всего — позволить незнакомому миру забрать вас в себя, дать вам влиться в него и почувствовать себя его частью.

— Да, наверно, это так, — слабо кивнул Билон. — И… вы не покажете мне ваш велокат? Я бы хотел понять, как с ним обращаться…

— …Конечно, за последние годы в нашем краю появилось больше дорог, а вскоре их будет еще больше, — рассказывал Кримел, поглаживая отполированное до блеска деревянное сиденье. — У многих из нас теперь есть автомобили, да и я сам часто еду по делам на грузовике или джипе. Но велокаты — это часть нашего образа жизни. Они возникли здесь, их придумали люди, которые нуждались в транспорте, чтобы передвигаться по открытой степи за стадами бизонов или овечьими отарами. Без них мы бы оставались бедными земледельцами, жмущимися к ручьям на дне балок.

— От него словно веет прошлым веком, — заметил Билон, рассматривая велокат.

— Верно. В те времена было не до технических изысков, в ходу были надежные, прочные вещи, способные выдержать все испытания. Смотрите, конструкция максимально проста. Седок ногами вращает зубчатый диск, который передает усилия непосредственно на шестерню, закрепленную на оси. Здесь просто нечему ломаться. И обратите внимание на колеса.

— Тяжелые, — с интересом оценил Билон. — Они что, литые? Да нет, тогда бы они весили еще больше?…

— Вы немножко невнимательны, — сказал Кримел. — Колеса велокатов сплошные, но это, конечно, не резина, иначе они, действительно, были бы неподъемными. Вы слышали когда-нибудь о сагызе?

— Каучуковой траве?! — удивился Билон. — Это она?

— Да. Сагыз в изобилии растет в наших степях. Это однолетнее травянистое растение с приметными желтыми цветами, похожее на осот. Правда, в высоту оно может достигать человеческого роста. Его стебель внутри полый, а внутри содержится сок, который, загустевая, превращается в пенистую вязкую массу. Кто-то из первых поселенцев заметил, что если высушить эту массу над пламенем костра, она становится легкой и упругой, ее можно резать острым ножом и придавать ей разную форму, а добавка некоторых веществ придает ей прочность и водонепроницаемость. С тех пор в нашем краю выращивается сагыз. Вы, вероятно, видели делянки на склонах балки, когда подъезжали к поселку. Естественно, сок собирают только несколько раз в год, его нельзя цедить каждый день, как это делают с тропическими деревьями-каучуконосами, но для наших нужд его вполне хватает.

— Интересно, — Билон с уважением потрогал широченное рубчатое колесо насыщенного темно-серого цвета. — Такое, действительно, невозможно проколоть. И проходимость, я думаю, великолепная.

— По крайней мере, по степи на велокате можно проехать практически везде, — кивнул Кримел. — Единственное, нужно уметь вовремя повернуть, чтобы не свалиться в овраг. У велоката нет тормозов, и остановить его можно, только перестав крутить диск. Конечно, ездить на нем нелегко, это требует силы. Сам по себе он довольно тяжел, хотя раму сейчас делают из труб, а не сплошного железа, как это было во времена моего детства. К тому же, на него всегда навьючивают много вещей. Сзади, видите, находится корзина для воды и продуктов, а на раму навешиваются спальный мешок, котелок, принадлежности для разжигания костра, лопата, оружие, наконец. Кстати, вы умеете стрелять?

491