Время жить. Пенталогия (СИ) - Страница 67

Командир уверенно улыбается. Ни одного промаха. Неотвратимость — вот что должны прочувствовать филиты. Но самолеты летят прежним курсом.

— Четыре! — командует Пээл.

Корабль снова вздрагивает. Каждые двадцать секунд — залп. Количество самолетов противника уменьшается еще на двадцать четыре. Но оставшиеся продолжают идти к цели. Им осталось всего несколько минут.

— Два! — голос командира по-прежнему тверд. Нельзя показывать беспокойство.

Радары не могут показать, что чувствуют экипажи бомбардировщиков, видя двенадцать приближающихся верных смертей. Но самолеты летят дальше. Пусть на корабль высыпется не тысяча тонн бомб, а пятьсот. Разве этого мало?

— Два! — в голосе не проявляется ни малейшей эмоции.

— А что теперь? — почти неслышно шепчет начальник штаба.

И в самом деле, что теперь? Ракеты кончились. Бросать в атаку «Молнии» с истраченным боезапасом? «Драконы»? Нет, они не успеют. Садануть по ним термоядерной? И тем самым, может, погубить получившую такое ускорение карьеру?…

Командир медлит. И вдруг…

— Они поворачивают! — кричит кто-то. — Они уходят!

Напряжение спадает. Все в рубке радостно вопят и поздравляют друг друга. Только командир стоит молча, но в его глазах горит сумасшедший огонь.

Чтобы успокоиться, он подсчитывает потери. У него уничтожены тридцать четыре «Молнии», включая одну машину-лидера, и один «Дракон». Пусть штаб после этого только попробует заявить, что эти филиты ни на что не пригодны!

Это была первая и последняя попытка атаковать корабль.

Глава 16. Опоздавшие на эвакуацию

Эргемара и Собеско поднял с постели Дилер Даксель.

— Плохие новости, — сказал он вместо «доброго утра». — Ночью пришельцы бомбили Эррел. По радио передавали, большие жертвы. И самое гадостное — с городом невозможно связаться. Говорят, разрушен центральный телефонный узел.

— У вас там родственники? — спросил Собеско.

— Да, целая куча, — Даксель устало опустился в кресло. — Родители, брат, сестра, родители жены… И притом, сам Эррел. Ведь это для меня почти что родной город. Мы переселились туда еще в 54-том из Эрвайна, там отец работал в баргандском посольстве. А после войны он решил остаться, он у меня такой, знаете, монархист старой закалки. Сейчас работает советником в шуанском МИДе…

«Вспомнил!» — чуть не закричал вслух Эргемар. Конечно! Даррен Даксель — так звали посла Барганда в Картогонаре во время войны. Причем, в книге писали, что он играл важную роль в перевороте 5343 года и вообще был одним из приближенных баргандского императора Зинеса VI. Эргемар взглянул на Дилера Дакселя еще раз, уже с неподдельным интересом.

А Даксель, между тем, продолжал говорить.

Вы удивляетесь, почему я вам все это рассказываю? Просто, во-первых, вы здесь единственные люди, с кем я могу поговорить не о заводских делах. Это просто невозможно! Мне уже приходилось подменять директора, но сейчас я должен заменить всех главных специалистов и без подготовки! А еще нельзя подводить шуанцев — у нас и в мирное время пятьдесят процентов продукции шло на оборонку, а сейчас надо доводить до девяноста с лишним. Нет, если все это удастся пережить, возьму отпуск месяца на два. Если, конечно, не надоест отдыхать через две недели… Вот, а во-вторых, вы мне просто интересны. Давно не приходилось общаться с людьми, о которых месяц назад писали все газеты мира.

— Лучше бы не писали, — проворчал Эргемар. — А то теперь не знаю, как и дома показаться. Чувствуешь себя как экспонат какой-то. Или герой фильма ужасов.

— Смотрите на вещи проще, — посоветовал Даксель. — Все равно, скоро об этом забудут. Да и, в конце концов, кто думал, что пришельцы окажутся такими свиньями?!

Последние его слова почти перекрыл мощный гудок, донесшийся со стороны завода. Дилер Даксель пружинисто вскочил на ноги.

— Ладно, мне пора. После завтрака приходите в приемную, а там посмотрим.

Приемная на восьмом этаже выглядела так, как ей и положено было выглядеть — сосредоточением жизни огромного завода. Дверь директорского кабинета была открыта нараспашку, туда постоянно заходили люди, оттуда доносились трели телефонных звонков, слышались разговоры на двух языках, прорывались сквозь шум обрывки какой-то радиопередачи на шуанском, которую то приглушали, то включали на полную громкость.

Секретарша, молодая красивая шуанка, на которую с большим интересом поглядывал Эргемар, не имела ни минуты покоя. Несколько раз из кабинета выбегал Даксель, стремительно проносился через приемную и исчезал, а через четверть часа так же стремительно заскакивал обратно.

В один из таких моментов его попробовал перехватить Эргемар, но Даксель только отмахнулся.

— Извините, пока не до вас. Ждите. — И все же сжалившись, добавил: — Директор сейчас добивается, чтобы эвакуацию специалистов отложили хотя бы на сутки, а лучше бы на двое. Нам эти сутки сейчас вот так нужны. Тем более, что о пришельцах пока ничего не слышно. Вчера вечером они прорвались в горы, и с тех пор их никто не видел. Дай бог, может сверзились в какую-нибудь пропасть.

На радиоприемнике в директорском кабинете снова добавили звук, и Даксель вполголоса выругался по-баргандски.

— Вот не к добру помянуты! Только что передали, пришельцы атаковали Дегерац. А это значит, они пересекли водораздел. И скоро будут по эту сторону гор.

После этого все как-то успокоилось. Дверь кабинета чуть ли не впервые за утро закрыли, и внутри уединились директор с Дакселем. Через полчаса к ним присоединился шуанский военный с металлическими веточками на погонах. Как шепотом объяснила Эргемару секретарша, майор, заместитель военного комиссара Макьелина.