Время жить. Пенталогия (СИ) - Страница 797

797

Причина сидела напротив за крохотным столом в тесной подсобке и недовольно сопела.

- Вы о чем только думали, Беглец?! — негромко, но резко говорил Реэрн. — Как вам вообще могла придти в голову эта… авантюра?! Мало того, что любые коллективные петиции в армии запрещены уставом, так вы еще и подгадали с этой писулькой за полторы декады до прибытия на Филлину Императорского Подручного и за две декады до церемонии, которой придает огромное значение не только правительство, но и Центр! Да вы представляете, что бы было, если бы командующий не стал просить разобраться с ситуацией меня, а сразу обратился бы к тэону, которому по должности положено заниматься подобными делами?! Да вас бы всех…

- Ничего бы они нам не сделали, — набычился Беглец — унтер-офицер третьего разряда планетной службы Космофлота и один из трех членов Союза Борьбы на Филлине. — Работать без нас все равно было бы некому. Сам бы тэон, небось, ручки не стал бы марать…

Реэрн только головой покачал.

- Вы и до забастовки додумались? Грандиозно! Под трибунал захотели?! Как вы вообще могли это допустить, с вашим-то авторитетом?! Уж вы-то должны были понимать…

- Я-то понимаю, — пробурчал Беглец. — Но вы же сами говорили, что нужно обязательно прислушиваться к тому, что говорят люди, и поддерживать их справедливые требования. А если я бы выступил против, то мигом бы этот свой авторитет растерял.

- Справедливые требования?! — язвительно переспросил Реэрн. — А вы не могли бы конкретизировать, за что именно вы и ваши, так сказать, люди готовы подвести себя под приговор?!

Беглец недовольно надулся.

- Ну, для вас, ваше высокоблагородие, это, наверное, не актуально. Но людей это сильно напрягает, — с нажимом сказал он. — Прежде всего, это нагрузка. На нас, солдат, столько всего навалили, что это просто выдержать никак невозможно! Почему-то гражданские… эти… колонисты закончат свой рабочий день и домой уходят, а мы мало того, что каждый за двоих пашет, так еще все эти… сверхурочные работы! То до самого отбоя, а то и после! Как надо что-то сделать, так всегда солдат припахивают, будто нам больше заняться нечем! Я понимаю, что церемония очень важная, но люди уже из-за нее конкретно злые! Во-вторых, кормежка! Порции, хвала Солнцу, уже больше не урезают, но это же выдержать нельзя — то пайки, то консервы, то консервы, то пайки! А на складах нормальная еда есть, это я точно знаю! В-третьих, досуг! Пусть нам оставили хорошо, если один выходной в декаду, но отдохнуть нормально тоже надо. А у нас…

- Достаточно! — резко оборвал его Реэрн. — Здоровые уже парни, а ведете себя как дети несмышленые! Церемония должна состояться, это вопрос будущего планеты! И иных рабочих рук, кроме ваших, здесь нет и не будет! Вам напомнить, что все вы давали присягу, в которой клялись стойко переносить все тяготы и лишения военной службы?! Или у вас рассматривают армию исключительно как возможность подзаработать или избежать неприятностей с полицией?!

- Большинство, и в самом деле, из «трущобных крыс», — признал Беглец. — Работать не умеют, не любят и не хотят. Но вы же сами как-то сказали, что других людей у нас нет, надо работать с теми, что есть. Я и так стараюсь удерживать недовольство в каких-то рамках…

- А мне кажется, вы его старательно подогреваете! — резко перебил его Реэрн. — Есть у меня подозрение, что провокационные слухи, которые в последнее время просто наводнили базу, это ваших рук дело! Умерьте свой пыл! Подстрекать солдат к бунту здесь и сейчас — это безумие! Не говоря уже о том, что это и совершенно бесполезно, и не нужно! И кстати, имейте в виду. У тэона есть свои странности, но нюх у него отменный, а мозги варят. Если догадываюсь я, то может догадаться и он. Вы понимаете, что это для вас означает?!

- Да, — Беглец угрюмо смотрел в пол.

- Я постараюсь довести до сведения командования ваши проблемы, — уже мягче сказал Реэрн. — Но до прибытия на планету Императорского Подручного аврал, судя по всему, будет продолжаться. И ваши действия сейчас обязательно зачтутся позже — в хорошем или плохом смысле. Вы меня поняли?! Подумайте над этим.

Реэрн попрощался кивком головы и вышел: ему, как всегда, надо было спешить. А Беглец остался — думать.

«Нет, — тихо сказал он про себя. — Все останется, как и есть. Я буду осторожнее, но не отступлю».

Последние несколько месяцев Беглец жил в состоянии лихорадочной возбужденности. Свершилась его самая сокровенная мечта — он нашел подонка и негодяя, из-за которого погибла вся его семья. И главное, суперофицер Мивлио, этот выродок и убийца, является его прямым начальником, с которым он сталкивается по работе чуть ли не каждый день.

У Беглеца уже было несколько возможностей, чтобы убить ненавистного Мивлио, но он не спешил. Месть должна быть изысканной и выдержанной, в ней нет места суете и спешке. Какой смысл, если этот проклятый нелюдь умрет быстро или даже останется жить, пусть и став калекой. Беглецу был нужен солдатский бунт, бессмысленный и суматошный, чтобы под шумок похитить зама по вооружению — этот пункт плана он уже продумал в деталях, вывезти его с базы и без свидетелей, спокойно и не торопясь прикончить.

Возвращаться на базу Беглец после этого не планировал. Он был уверен, что филиты примут и не выдадут его, тем более, что он собирался бежать не с пустыми руками. Бунт был нужен ему еще и для того, чтобы получить возможность порыться в «секретке», где хранились технические описания различных систем вооружения.

И конечно, все это надо было держать в строжайшей тайне, особенно от не в меру проницательного старшего товарища по подполью. Нет, не попадись ему Мивлио, он бы не нарушил партийную дисциплину и делал бы все так, как надо Центру. Но когда тебе есть, за что мстить, не может быть ничего важнее мести. Надо просто быть более терпеливым и осторожным…

797